Спойлер! (кликните для показа/скрытия). Рябцева― В последнее время вы постоянно повторяли в эфире, что вы не понимаете Путина, что вы с ним давно не встречались. Вас не приглашали на какие-то приемы, на встречи с главредами. Но я знаю как вам помощник, что вы были на приеме новогоднем. Вы встретились с Путиным? Был ли разговор, какое его настроение.
А. Венедиктов― Мы встретились с Путиным. Разговор был очень короткий. Суммарно он был, я могу говорить только то, что я говорил, естественно, я говорил, что я такой какой есть, «Эхо» такое, какое оно есть и если вы хотите, смысл другого «Эха», то нужен другой главный редактор. Эта история. Это был смысл. Но что касается президента, то у него было хорошее настроение на этом приеме. Я наблюдал за ним, даже не разговаривал, у него было очень хорошее, не просто уверенное, это не на сцене он стоял, и к нему подходили люди, окружали люди, жены чьи-то, фотографировали, селфи делали. У него было очень хорошее настроение, что меня, честно говоря, удивило. И усилило мое непонимание того, что он думает и как он прогнозирует. Потому что я просто не понимаю. Поэтому я думаю, что после января, поскольку там какие-то ходы я делаю, все-таки попробуем получить у него интервью. Я реально не понимаю, почему у него хорошее настроение. Вот у меня плохое настроение. А у него хорошее.
Л. Рябцева― Почему, что вас удивило.
А. Венедиктов― Потому что кризис, потому что в стране экономический кризис, потому что нарастает международная изоляция, все, ради чего он 15 лет, 31-го было 15 лет, как он у власти, это имплантация России в клуб великих держав и это процветающая экономическая…Он всегда это декларировал с 1999-2000 года. Сейчас с точностью до наоборот. Чего быть в хорошем настроении. Я не понимаю. Я не понимаю мотивации. То есть я вижу, что он в хорошем настроении, а с другой стороны вижу кризис и вижу нарастающую изоляцию. Чего тут хорошего-то.
Л. Рябцева― По отношению к вам, к «Эху» вы чувствуете, думаете…
А. Венедиктов― Я думаю, что ему все равно. Я ему высказал и высказывал и высказал некую позицию по поводу того, что происходит вокруг, но я думаю, что ему глубоко наплевать на мою позицию, он с ней не согласен.
Л. Рябцева― Может ему просто не до «Эха».
А. Венедиктов― Это не вопрос «Эха», это вопрос, вот стоит человек, с ним разговаривает, ну ему все равно. То, что моя позиция. Это значит, что он уверен в том, что он делает правильно. С какими-то девиациями. Это значит, что точка зрения людей, которые не ходят постоянно к нему, ей можно пренебречь. Я бы сказал так. Я думаю, что он пренебрегает, которому конечно не до «Эха», ему конечно не до маленькой радиостанции. Даже такой крикливой я бы сказал. Это не я сказал на самом деле. Но очевидно, что он занят другими делами. Еще раз повторяю, меня поразило то, что я увидел на приеме. Абсолютная уверенность и расслабленность. Не просто уверенность, в такой боевой форме, у него бывает, когда он в боевой форме, во время войны с Грузией в 2008 году мы встречались, он был абсолютно напряженный как струна, очень жесткий и четкий. Здесь все хорошо.
Л. Рябцева― Может этого и стоит бояться. Что он слишком расслаблен.
А. Венедиктов― Я слово «бояться» бы не стал, чего тут бояться. Но я пытаюсь понять, для меня непонятно. Для меня понимания больше не стало. А стало меньше
