Вот такие ныне герои на Украине, причисляемые к лику святых.
Спойлер! (кликните для показа/скрытия)Петрушко В.И. Униатский митрополит Андрей Шептицкий в годы Второй мировой войны Версия для печати
Петрушко В. И., доктор церковной истории
Униатский митрополит Андрей Шептицкий в годы Второй мировой войны: эволюция политических взглядов
Факт сотрудничества униатского митрополита Андрея Шептицкого с германскими оккупационными властями в годы Второй мировой войны широко известен. Современники нередко характеризовали митрополита графа Андрея Шептицкого как германофила, что было вполне естественно для человека, родившегося в среде высшей знати Австро-Венгерской монархии, убеждения которого целиком сформировались в политической атмосфере империи Габсбургов. Однако не одно лишь это обстоятельство стало причиной восторженной встречи Шептицким германской армии, вступившей в пределы Западной Украины в 1941 г. Во многом это была реакция на действия советских властей, которые в 1939-1941 гг. уже успели со всей определенностью продемонстрировать в Западной Украине свою антирелигиозную политику.
Вместе со всем греко-католическим духовенством Шептицкий проявил готовность к сотрудничеству с оккупационными властями, которые, в свою очередь, оказали покровительство Униатской Церкви. С германскими нацистами в начале войны активно сотрудничали и украинские националисты (1). 30 июня 1941 г. они объявили о создании украинского «Краевого правительства» во главе с Я.Стецько, который получил благословение Шептицкого (2). Был провозглашен акт «восстановления украинской государственности», которая, впрочем, мыслилась как составная часть Третьего Рейха (3). 1 июля 1941 г. митрополит Андрей обратился к пастве с посланием, в котором поддержал инициативу националистов (4).
С 1 по 6 июля 1941 г. каратели из отрядов националистов, где капелланами служили униатские священники, провели во Львове массовые расправы над представителями польской интеллигенции, советских властей, коммунистами и евреями. Было расстреляно и повешено, по разным оценкам, от 3 до 5 тысяч человек, среди которых были десятки видных деятелей науки и культуры, в том числе - академики, профессора Львовского университета и др (5).
И именно в дни творимого украинскими националистами массового террора, 5 июля 1941 г., митрополит Андрей обратился к униатскому духовенству и мирянам с посланием, призвав всех быть послушными новому режиму. «По воле Всемогущего и Всемилостивого Бога начинается новая эпоха в жизни нашей Родины», - утверждал Шептицкий. «Германскую армию, которая заняла почти весь край, приветствуем с радостью и благодарностью за освобождение от врага», - писал униатский митрополит. Своих клириков он обязал возглашать многолетие «победоносной германской армии и украинскому народу» (6).
6 июля 1941 г. митрополит Андрей дал свое согласие возглавить в качестве президента т.н. «Раду сеньоров», призванную играть роль парламента при правительстве Стецько. Первая резолюция Рады содержала восторженную похвалу «непобедимой германской армии под руководством великого вождя Адольфа Гитлера» (7). 10 июля 1941 г. Шептицкий издал послание к духовенству, в котором обязал своих священнослужителей «иметь приготовленное знамя германской армии - красное полотнище, а на нем вышитую на белом фоне свастику, - которое можно вывесить на своем доме» (8).
Митрополит Шептицкий неоднократно обращался к Гитлеру с приветственными посланиями, в которых неизменно желал победы фюреру германских фашистов. В частности, полное восторгов и подобострастия поздравительное письмо было направлено Гитлеру главой украинских униатов по случаю взятия немецкими войсками Киева (9). В продолжение всего периода оккупации Галиции германскими войсками Шептицкий и другие греко-католические иерархи регулярно служили молебны о даровании победы нацистам и призывали население к послушанию оккупационным властям.
Митрополит Андрей помогал гитлеровцам вывозить украинскую молодежь на принудительные работы в Германию, опубликовав обращение по этому поводу. «Пребывание на чужбине в чем-то принесет вам пользу и выгоду. Научитесь чужому языку, узнаете мир и людей, наберетесь житейского опыта, получите много знаний, которые могут пригодиться вам в жизни» (10), - так оптимистично рисовал Шептицкий картину пребывания на работах в Третьем рейхе, которая в реальности была равнозначна каторжным работам. В августе 1942 г. глава Украинской Греко-католической Церкви в своем послании к пастве благословил украинцев-униатов трудиться на благо Третьего рейха в воскресные и праздничные дни (11). Униатская Церковь также помогала проводить реквизиции у сельского населения продовольствия и сырья для нужд германской армии (12).
Зная пристрастие Гитлера к разного рода предсказаниям, Шептицкий также посылал ему «пророчества» экзальтированных монахинь-базилианок, предрекавших скорую победу гитлеровцев и утверждение фашистского «нового порядка» в мире (13).
Униатская Церковь продолжала оказывать содействие гитлеровцам даже после того, как обозначились явственные признаки их грядущего поражения в войне. В 1943 г. руководимое Шептицким греко-католическое духовенство помогало оккупантам в создании 14-й гренадерской дивизии СС «Галичина», в составе которой воевали, главным образом, униаты из Западной Украины, в том числе - семинаристы. Подразделение было снабжено греко-католическими капелланами, причем униатское духовенство агитировало галичан за вступление в дивизию (14). Еще в начале 1944 г. Шептицкий предписал своим клирикам передавать немецким властям церковные колокола с целью их последующей переплавки для нужд фронта (15).
Между тем, несмотря на столь яркие внешние проявления лояльности по отношению к оккупационному режиму, к 1943 г. истинное отношение Шептицкого к германским нацистам стало весьма критичным, что не осталось незамеченным советскими чекистами. В частности, речь об этом шла в докладной записке начальника управления наркомата госбезопасности УССР по Львовской области К. Волошенко наркому госбезопасности УССР С. Савченко (16). По утверждению Волошенко, Шептицкий так отзывался о действиях гитлеровцев: «В августе 1943 г. можно было уже совершенно ясно предвидеть поражение немецких войск и приход во Львов Советской Армии. Немцы проиграли войну в результате своей идиотской внутренней, особенно национальной политики». Волошенко отмечал: «Германофил Шептицкий испытал глубокое разочарование в немцах». В записке также приводятся слова профессора Свенцицкого, одного из наиболее близких к Шептицкому лиц: «Немецкая оккупация вылечила митрополита от германофильства».
В 1944 г. Шептицкий, будучи опытным политиком, уже вполне предвидел поражение немцев во Второй мировой войне и приход советских войск в Галицию. К этому времени он осмеливается обозначить негативное отношение к германским властям более явственно. В записке Волошенко отмечается, что в конце оккупации митрополит Андрей запретил униатскому духовенству ранее предписанное им самим молитвенное поминовение за богослужением в униатских храмах Гитлера и германского воинства. Незадолго до вступления советских войск Шептицкий опубликовал распоряжение, в котором призвал священников Греко-католической Церкви не покидать своих приходов и не уходить вместе с германскими войсками с территории Западной Украины (17).
Безусловно, на перемены в политической линии Шептицкого повлиял, прежде всего, благоприятный для Советской армии ход военных действий - с присущим ему конформизмом униатский митрополит проявил готовность встать на сторону побеждающей стороны (ранее митрополит Андрей уже сотрудничал с властями Австро-Венгрии и режимом Пилсудского в Польше, одинаково приветствовал как вступление русских войск в Галицию в годы Первой мировой войны, так и германских оккупантов в годы Второй мировой войны). (18).
В то же время немалую роль в изменении политических ориентиров главы Униатской Церкви сыграли и позитивные перемены, которые произошли в государственно-церковных отношениях в СССР в годы войны. В частности, в упомянутой записке Волошенко отмечалось, что свою лояльность к советскому режиму Шептицкий увязывал с новой церковной политикой властей СССР. В записке сообщалось: «Митрополит глубоко убежден, что Советская власть изменила свое прежнее "враждебное", по его словам, отношение к религии, к духовенству, к верующим». «Восстанавливаются духовные семинарии, восстанавливается богословская академия во Львове. Военные приветствуют на улицах священников. Это ли не доказательство уважения Советской власти - религии» - цитирует чекист митрополита (19). «Шептицкий подчеркнул, что "он и его духовенство желают хороших отношений с Сов. властью: "Всякая власть от Бога". Необходимо стремиться к взаимопониманию с Правительством. Особенно следует учитывать, что Сов. Правительство в действительности допускает развитие религии"» (20), - отмечает Волошенко. В выступлении митрополита Андрея Шептицкого на праздничной сессии собора униатского духовенства 7 сентября 1944 г. также подчеркивалось, что в религиозной политике советского правительства в период войны по сравнению с 1939-1941 г. произошли большие перемены, и большевики прекратили гонение на Церковь (21).
Свою лояльность по отношению к советской власти митрополит Андрей демонстрировал весьма недвусмысленно. В докладной записке, составленной и. о. уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совете народных комиссаров УССР С. Т. Даниленко (Кариным) отмечается, что в беседе с ним Шептицкий говорил: «Я искренне рад, что Советская власть освободила нас от этих немцев, и об этой радости и об обязанностях, вытекающих из нее, говорил и говорю верующим и духовенству. Не далее, как сегодня у меня состоялся собор местного духовенства и некоторых приезжих. Такие соборы у меня бывают каждый четверг. Так вот я поучал их, как нужно быть благодарным и покорным Советской власти, ниспосланной нам Богом, и духовенство с искренностью воспринимало и воспринимает мои поучения» (22). В ходе беседы с Даниленко Шептицкий также сказал: «К священникам, которые бежали с оккупантами, я отношусь так, как военные начальники относятся к тем солдатам, которые покидают свой пост. Я издал распоряжение, запрещавшее священникам покидать свои приходы и бежать с немцами. Некоторые священники нарушили мой приказ, но я их исключил из своей иерархии, как нарушителей, и они теперь не являются моими священниками. Своего отношения к ним я не изменю, если бы они и возвратились обратно» (23). После беседы с униатским митрополитом Даниленко в отчете своему руководству суммировал: «Намеренно подчеркнутое радушие и любезность Шептицкого, оказанные им при приеме представителя Советской власти, а также изъявление им своих просоветских настроений, - следует рассматривать не только как "знамение времени", но и как безусловный перелом, который вольно или невольно произошел в Шептицком в результате разочарования его в немцах, с одной стороны, и с другой - благодаря могуществу Советской власти и Красной Армии, разгромившей оккупантов. Этому также способствовала наша тактика в области церковной политики» (24).
С целью еще более убедительно продемонстрировать свою лояльность к советской власти Шептицкий 10 октября 1944 г. написал послание на имя Сталина. В нем глава галицких греко-католиков именовал советского лидера«Верховным вождем» и «Правителем СССР, главнокомандующим и великим маршалом непобедимой Красной Армии». По поводу вступления советских войск на территорию Западной Украины Шептицкий писал: «Эти светлые события и терпимость, с которой Вы относитесь к нашей Церкви, вызвали и в нашей Церкви надежду, что она, как и весь народ, найдет в СССР под Вашим водительством полную свободу работы и развития в благополучии и счастье» (25).
Как видно, в условиях новой церковной политики, проводимой Сталиным в годы войны, Шептицкий надеялся, продемонстрировав свою готовность к диалогу с советскими властями, обеспечить Униатской Церкви беспрепятственное существование в Советском Союзе. В то же время уверенность в возможности налаживания партнерских отношений с большевиками униатскому митрополиту придавало и то обстоятельство, что Москва, в свою очередь, также была в них заинтересована. Обозначенная Шептицким политическая позиция давала основание властям СССР видеть в нем возможного помощника в установлении советского режима в Галиции. Митрополит с его огромным авторитетом среди населения Западной Украины мог оказать значительное влияние на политические настроения галичан, призвав их к послушанию новой власти, а главное - к прекращению партизанской деятельности в рядах националистического подполья. В беседе с униатскими священниками Иваном Котивым и Германом Будзинским Даниленко отмечал: «Берегите своего митрополита, потому что из своей с ним беседы я вижу, что он единственный пока среди Вас реальный человек, который заявил о своем искреннем отношении к народной Советской власти, и этим будет способствовать нормальному отношению ее к греко-католической церкви» (26).
В то же время в своем кругу сотрудники госбезопасности по поводу искренности перемены, произошедшей в политических взглядах Шептицкого, особых иллюзий не строили. Впрочем, мотивы, по которым митрополит Андрей готов был сотрудничать с советским режимом их, кажется, не слишком волновали. Так, в телеграмме наркома госбезопасности СССР В. Меркулова на имя наркома госбезопасности УССР С. Савченко отмечалось: «Учитывая большой авторитет митрополита Шептицкого, надо безусловно использовать его в нужном нам направлении и, видимо, это можно сделать независимо от того, насколько Шептицкий искренен в своих заявлениях» (27).
Таким образом, после вступления Красной армии летом 1944 г. на территорию Западной Украины советский режим готов был наладить с Греко-католической Церковью сотрудничество и не собирался предпринимать против нее жестких репрессивных мер. Вопрос о ее ликвидации униатства, как видно из документов органов госбезопасности, первоначально не ставился. Однако планам использовать главу галицких униатов в целях укрепления советского режима на Западной Украине не суждено было сбыться: 1 ноября 1944 г. митрополит Андрей скончался. После его смерти характер отношений между Униатской Церковью и советским государством резко изменился.
Меньше хороших и качественных товаров,,лучше поднимем цены на наше г....о 
