Без комментарий...
Богдан Лозицкий из 72-й бригады рассказал украинской «Неделе» о большом количестве погибших, которых записывают пропавшими без вести, беспомощность автоматов против тяжелой артиллерии, восточные «котлы» и предательство высших эшелонов ВСУ.
Спойлер! (кликните для показа/скрытия)Сам он с Барышевки. Поехать на Восток Богдан решил еще во время первой волны мобилизации. «Обманул мать и жену — сказал, что мне повестку прислали. На самом деле не было… Я сам пошел в военкомат и попросил, чтобы мне ее дали. И поехал», — рассказывает мужчина. Около трех месяцев назад он и не думал, что вернется домой не с победой, а по другой причине — потому что… «отказывается выполнять преступные боевые приказы».
Воспоминаний с войны у Богдана Лозицкого множество. Но самые страшные — о 11 июля.
«Ни рук, ни ног»
«Все началось еще 10-го числа. Мы — ребята из 72-й бригады — к тому времени уже пять суток сопровождали военную колонну с пищей, водой, бензином, боеприпасами, — вспоминает он. — «Прикрывали» зенитками и пулеметами, проводили по точкам Луганской и Донецкой областей, где находились наши. Сделав круг, уже должны были возвращаться на место дислокации, но к нам подошел начальник, подполковник Николай Мужук, приказал нам выйти из колонны и проводить 79-ю бригаду… Колонна пошла дальше без нас. На вопрос, как она будет ехать без прикрытия, нам не ответили».
Кроме внезапного изменения курса на бойцов ждала еще одна неожиданность. «Нам приказали стереть с бортов знак (две вертикальные полосы), что отличает нас от ополченцев, хотя мы с ними имеем одинаковую технику… Почему? Не знаю еще. Это все равно, что надеть в 1941 году немецкую форму. Нас могли разбомбить и наши… Однако приказ есть приказ: в тот день мы замазали полосы на технике грязью и отправились вперед с 79-й бригадой».
НАМ НЕ ДАЮТ ПРИКАЗОВ на отстрел. ПО НАМ бьют, мы видим вражескую технику, НО НЕ ИМЕЕМ КОМАНДЫ УНИЧТОЖИТЬ ЕЕ
Ребята должны были забрать боеприпасы в одной точке, затем прибыть на базу 79-й, а затем, на следующий день, по команде вернуться в родную 72-й. Но вышло все иначе.
«В дороге нас застал вечер, и мы заночевали на базе 24-й бригады, которая стояла под селом Зеленополье в Луганской области. Когда приехали туда, нам сказали ложиться отдыхать прямо посреди поля. По логике военных маневров мы должны были разместиться в лесопосадке рядом — чтобы противник не видел нашей техники, боеприпасов. Кроме того, расстояние от машины до машины должна составлять 20–50 м, — замечает мужчина с военным образованием и опытом срочной службы. — Так почему же посреди поля?! — Не задавайте лишних вопросов, — ответили нам. — Сказал командир — значит, так и должно быть. Мы тогда уже пять суток, как спали всего по два-три часа. Так и улеглись на ночлег…»
Около 4 утра 11 июля в 24-й бригады прибыла их колонна с боеприпасами. «Ее поставили квадратом вокруг нас — тоже посреди поля», — замечает боец. В 4 колонна встала. В 4:15 всех уже накрыло «Градом» …
«Потом ребята говорили, что разведка докладывала о наличии системы «Град» на определенном расстоянии от нас. Однако от командования поступил приказ не уничтожить ее, а… наблюдать. Интересно, что когда нас разбомбили, то рядом не было ни одного офицера. Единственный ранен офицер — медик…» — говорит Богдан Лозицкий.
У места дислокации 24-й бригады был заброшенный ангар. «Там мы сделали временный госпиталь… Ну, как госпиталь… Мы просто заносили ребят туда и там уже выясняли, где у нас «трёхсотый» и где «двухсотый», — опускает глаза боец. — «Двухсотый», — объясняет, — это «груз 200» — погибшие. «Трехсотый» — раненый. Люди умирали на руках. Оторванные руки, ноги. У кого пятая болтается, у кого глаз нет, кто сгорел…
Пострадавшим оказана медицинская помощь. Убитых начали грузить на «Уралы»: «Заполнили четыре машины. Не за что поднимать — ни рук, ни ног… Где за ремень брали, где просто за тело…»
По официальной версии, в тот день под Зеленополье погибли 19 украинских военных.
«4 Урала… Какие 19? Не менее сотни. «Двухсотый» — сто минимум», — констатирует очевидец.
Зачем, а главное, как официальные сводки уменьшают количество погибших? Ведь о гибели ребят все равно узнают родственники. «Сейчас многие с кем нет связи. А то, что будет потом, будет потом. Война, как говорится, все спишет, — говорит Богдан. — С кого дурака сделают, с кого дезертира… Кому медальку дадут». Тела погибших, как он рассказывает, отнюдь не всегда попадают домой.
«В Зеленополье был мой товарищ Анатолий Савченко с Киевщины. Боец 72-й бригады. 21 год пацану… Здоровый такой, метра два! Но в душе — плюшевый мишка… И настоящий казак. Настоящий патриот. Он очень нас любил, очень любил жизнь, любил нашу Родину. От обстрела «Градом» у него были многочисленные ранения, полголовы раздробило. Сначала Савченко лежал в коме, а потом умер. Его закатали в цинк — и… тело исчезло. Зачем? Нет тела — нет дела. Сейчас его считают без вести пропавшим. Из него, думаю, сделают дезертира — и родителям не надо ничего выплачивать, и дело можно замять», — рассказывает о побратиме Богдан.
И кто-то поставил нас там, посреди поля — на мисочке с голубой каемочкой
Далее говорим о Зеленополье… «Кипиш. Паника, — констатирует Богдан Лозицкий. — Мы не понимали, как уцелели вообще, и все проверяли друг друга: не ранены? Потому бегали люди, помогали, а потом выяснялось, что они и сами очень травмированы… Шоковое состояние».
Впоследствии бойцы 72-й перезвонили к командиру. «Вы что, целы еще?» — Спросил тот.
«Мы начали докладывать ему: что из наших 14 ребят один умер, трое раненых. А он начал задавать вопросы глупые — цела техника? Конечно, она тоже сгорела… Говорим: командир, забери нас отсюда! — Ведь наших осталось 10 человек. А он: как я вас заберу оттуда, если вас там не должно быть? Мы были в шоке. Это теперь уже знаем, что не было документов на сопровождение этой колонны, не поступало приказа сверху… Пусть этим уже занимается военная прокуратура. Ведь откуда раздавались все эти приказы, в частности — и стирать полосы. И кто-то поставил нас там, посреди поля — на мисочке с голубой каемочкой».
Растерянные ребята из 72-й начали звонить к другому командира — на командный пункт в Солнцево Донецкой области. Попросили доложить комбригу, что с ними произошло, и сообщить, что им нужна срочная помощь. «Но тот, кто должен был идти к нашему комбрига, сказал, что к нему не пойдет — потому что» у него очень важный гость и не хочется его беспокоить».
Выбирались самостоятельно — попросили десантников, которых сопровождали, забрать их с собой. Погрузились и поехали на базу 79-й бригады. «Прибыли вечером. А в 12:30 ночи началась бомбежка их боевой техники…» — рассказывает Богдан.
И в 24-й бригаде, и в 79-й бомбили чисто боеприпасы. Лозицкий убежден: это означает, что враги знали точные координаты. «Крысы среди руководства, — говорит он. — Дать точные координаты обычный солдат или офицер не может. Чтобы знать их, ему нужно поехать в одну точку — куда стрелять, потом в другую — откуда стрелять, и привести. Все это делается минимум полдня, а не 15 мин: когда в 4 утра приехал, а в 04:15 начался обстрел… Кроме того, если в 24-й бригаде все «на ладони», то в 79-й боеприпасы спрятаны в конце лесопосадки и залп из «Града» был по ним. Разведка и беспилотники не могут знать точные координаты — рассмотреть хорошо замаскированные боеприпасы в лесополосе невозможно».
По удар по 24-й добавляет: «Тогда, в 4 утра, никто не мог знать, что эта колонна приедет и станет именно в этой точке… У врагов должен был быть план по точными данными, поставят колонну, — ударили метр в метр. Сепаратистам заранее было известно, и наши военные становились туда, куда была приведена оружие»…
«Автомат не нужен»
Война в городах — та, которую любят показывать СМИ — очень отличается от войны в поле. «Да, там ребята наступают, воюют… А тут солдаты охраняют передовую, — объясняет Лозицкий. — Мы отбиваемся, а те снова заходят через границу. Это замкнутый круг. И все знают, что наемники еще прут. Все знают, откуда они прут. Но все куплено».
«Ребят, которые стоят на позициях и прикрывают границы, берут в кольцо и истребляют, — объясняет боец. — Просто со всех сторон валят. И, скажем, наш полковник Грищенко прекрасно знает, что там стоят те, кому не доставляют ни воды, ни еды, ни горючего, ни боеприпасов, мотивируя тем, что мы туда не можем сейчас зайти, там сепаратисты… Так вся Украина знает, что там сепаратисты! Почему не выбить их? Боятся? Но не побоялись поставить там солдат, за жизнь которых сейчас никто не беспокоится. Никому не интересно, что бойцы сейчас едят и пьют. А они ничего не едят и не пьют…»
Таких котлов на сегодня как минимум пять — семь, говорит Богдан. «Наших отдали на растерзание волкам. Помощи нет, просто говорят: «Держитесь». Но ничем даже отбиваться! Стоит система САУ, радиус выстрела которой — 17 км. Заметьте: 17 км, в то время как «Град» бьет по меньшей мере с 20 км. Уже не долетает! Они бьют с 40 км, с 90 км…»
Иногда ребятам удается вырваться самостоятельно. «Таковы, — кивает человек. — Например, подразделение 1-го батальона. Вырвались. Приехали на командный пункт. Побили морду командиру. Сказали, знают, что там было, что это предательство и что они не будут участвовать в измене… И 134 человека с командного пункта сели на нашу технику и поехали в Белую Церковь. Им обещали, что в пгт Розовка (Запорожская область) их встретят автобусы и заберут. Но там их обматюкали и сказали, что они дезертиры…»
90 дней призыва уже закончились во многих бойцов АТО. «Будьте добры, сделайте ротацию, — говорит Богдан. — Пусть ребята на «гражданке» увидят, что их предшественники вернулись, получивших статус участников боевых действий. Тогда уже вторая волна видеть, что государство за них переживает. Но их заманили в ловушку и не выпускают из нее. Из тех, кто оттуда то вырывается, делают дезертиров».
Может ли быть такое, что ротацию не хотят проводить, чтобы избежать лишней огласки? Чтобы ребята не рассказывали СМИ, что было там, в зоне? Богдан Лозицкий считает, что да. И недаром вспоминает о статусе участников боевых действий. Сам он, например, до сих пор нет справки о том, что находился в зоне АТО, хотя некоторым их удалось достать. Знает он и о том, о чем мы уже не раз упоминали в наших публикациях: «списывание» солдат, получили ранения во время АТО, ведь оно является безоговорочным доказательством присутствия на войне. «Есть у меня знакомый, которого ранили, а когда стали поднимать документы, то его на Востоке вообще нет. Также мне известно, что врачей заставляли ставить пострадавшим в бою диагноз «воспаление легких» или «грипп», — рассказывает собеседник.
Есть и множество других проблем. «Броник», которые бойцы ВСУ должны «через одного», — не самая мелкая из них. «Нам не дают приказов на отстрел. По нас бьют, мы видим вражескую технику, но не имеем команды уничтожить ее… Должны просто смотреть, как нас истребляют. По документам ребята стоят и якобы воюют. А по факту… Стрелять без команды нельзя: ее должен дать хотя бы какой-то младший офицер, который понимает, куда наводить и стрелять. Как в Крыму? Да. Только уже с жертвами. Это элементарный отстрел наших солдат. Зачем посылать туда бойцов, если им снова выдадут только автоматы и пулеметы? Это оружие для боев в населенных пунктах. Против украинской армии сейчас действует артиллерия, против которой тоже надо применять тяжелую артиллерию! Автомат потребуется, когда в дом придут…»
Незлым тихим словом вспоминает боец и так называемое перемирие. «Мы их тогда почти добили… За это перемирие они все завозят, но их нельзя трогать! Стоят 500 м от блокпоста и окапываются, укрепляются, заливают бетоном. Но их нельзя трогать! Им бы дали время восстановить силы…»
«Что сейчас нужно от нашего руководства, то это опомниться. Посмотреть трезвым взглядом на все те «мелочи», потому что они и определяют исход войны. Обратить внимание на границы, где за все уплачено. Это политические баталии, отмывания денег. Хотя… Я уверен, что верхушки знают, что там происходит. Там уничтожается цвет нации. Гибнут патриоты. Это да гнило… — Богдан закуривает уже далеко не первую сигарету. — Сейчас идет еще одна волна мобилизации. Этих выбьют, тех выбьют — вот так, по-тихому. А потом, в конце концов, когда враги пойдут на Украине, — а я уверен, что они доберутся до Киева, — нас может уже не быть. Может не быть кому защищать родную землю — они уничтожают нас.
«…Если это возможно, не прерывайте репортажей безнадежностью», — советуют медиа-профсоюза. И мы не будем.
«Враги — это и сепаратисты, и Россия, и наша коррумпированная власть. Мы сейчас против всех воюем. И украинским должны просто знать это. Знать, делать выводы и готовиться к войне с Россией. Доверять только самим себе. Рассчитывать только на самих себя», — добавляет солдат.
З.Ы. Ну и обстановка на фронтах...
