Patron писал(а):
Поясни поподробнее пжлста.
Объясняю.
Если уж на то пошло, типология фантастической литературы до сих пор является вопросом для дискуссии. Например, если следовать той классификации, которую предлагает французско-болгарский учёный Цветан Тодоров, оба эти произведения очень трудно определить с точки зрения фантастической литературы. Мы сейчас эти дебри отбросим и попытаемся разобраться.
Гарри Поттер это, в первую очередь, роман-воспитание, если говорить в терминах Бахтина. Во вторую очередь это авантюрный роман с элементами детектива, триллера и т.д. Традицию здесь можно выводить от Диккенса и даже ранее. Более того, здесь с трудом можно говорить о фэнтези. Скорее о элементах фентези. Или даже фантастики. Если уж совсем абстрагироваться, то можно свести к европейской сказочной традиции, хотя это не сказка в чистом виде. Тут ведущим является мотив инициации (как и в большом количестве сказок). Прототипом может являться волшебная сказка.
Властелин Колец не лишён этого инициационного элемента, но он не является ведущим. Тут более правомерно говорить о романе-эпопее с элементами авантюрного романа. Властелин Колец — это чистое фэнтези — полностью выдуманный, самодостаточный мир. Толкиен во многом опирается на архетипы. Сказка, в известной мере так же оперирует архетипами, но на уровне функций.
Если Гарри Поттера было бы правомерно сравнить со сказкой, то Властелин Колец тяготеет к мифу. Проблема разграничения сказки и мифа одна из самых полемических в литературоведении, в такие дебри мы вдаваться не будем. Отмечу лишь, что сказка это вымысел в чистом виде, который осознаётся носителем сказки и слушателем (изначально, да и сейчас, сказки рассказывались, это устная традиция, а не письменная). Носитель мифа же воспринимает миф как данность. Это не вымысел. Сейчас, греческий миф для нас — вымысел. Для древнего грека тот же самый миф — истина. Толкиен как раз стремился создать британскую мифологию, а миф не противоречив изнутри, он не подвергает сомнению собственную реальность. То, что мы видим у Толкиена, — это замкнутый мир, существующий сам в себе. Применительно к Толкиену следует говорить о героическом эпосе (как, например, эпос о Гильгамеше, или скандинавская Старшая и Младшая Эда) как о ближайшем прототипе.
Если прям на бытовом уровне проводить различие, то мир Средиземья замкнут на себе. Мир Хогвартса разомкнут (имеет перемычку с реальной действительностью, если вы заметили, что Хогвартс и реальная Англия это как два параллельных мира). Поэтому Гарри Поттер имеет скорее элементы фантастики\фэнтези, а я бы лучше сказал элементы сказки, там тоже реальный мир, зачастую перемешивается с волшебным миром. Например, все волшебные события могут концентрироваться в одном каком-то месте, а в остальном это будет реалистическая картина мира.
Вы можете смеяться, мол сказки это для детей, а Александр Пропп посмеётся над нами. Он посвятил изучению сказок значительный отрезок жизни и сказки очень многое могут сказать не только о менталитете нации, но и о психологии человека. Это отдельный сложный вопрос. О культурных кодах, концептах и т.д.
Я к чему это. Конечно, можно назвать и то и другое фэнтези. Но это будет очень и очень грубо. Ещё и потому, что начиная с эпохи романтизма говорить о чёткой жанровой структуре какого-либо произведения очень сложно. Появляется такое явление как синтез жанров. Вот Гарри Поттер — классический образец синтеза жанров фантастики, детектива, приключенческой литературы, трилллера и т.д. Властелин Колец оперирует иными категориями (я их озвучил: роман-воспитание и авантюрный роман), его можно назвать фэнтези лишь постфактум, на основе той традицию, которую он породил (яркий пример — миры, созданные Робертом Сальваторе и др.).
Кроме того, фэнтези это не жанр, а если хотите наджанровое образование, имеющее свои жанровые разновидности: городское фэнтези, славянское фэнтези и так далее и тому подобное.
Жанровая литература в данный момент — узкая ниша довольно низкокачественной массовой литературы. Если произведение чётко определяется как детектив (пример той же Донцовой), то это уже может говорить о нём, как о представителе «низкой» литературы. Есть и исключения, правда. Постмодернисты часто используют такой подход, когда создают казалось бы жанровое произведение, но нагружают его таким содержанием, что только подготовленный читатель оценит (пример — детективы Акунина). Впрочем, о постмодернизме как-нибудь в другой раз.
