психологический смысл опускания в гавно. кому интересно. ну и про дедовщину тоже, которая по сути является продолжение армии не нужной в реальности для выполнения основной задачи, защиты родины от врагов. А коли нет оценки эффективности по основной задаче начинается хрень всякая.
Первые следы дедовщины «на гражданке» можно выявить еще в средневековых европейских университетах и школьных коммунах. Согласно университетским уставам, при поступлении молодой человек должен был пройти своеобразный обряд инициации — посвящения в студенты. Обряд заключался в ударах книгой или сковородкой по заду. (Параллель с инициацией в современной армии напрашивается сама собой.) Есть, правда, и сведения об унизительных процедурах, связанных с ранами и побоями, практиковавшихся в некоторых университетах. После обряда следовала совместная пирушка, которую оплачивал новичок47. В чем был смысл такой странной церемонии?
«Шутки и испытания ломали прежнего человека и, полностью унижая его, подчиняли победителям. Он оказывался обузданным и отдавался телом и душой сообществу, которое его подавило. В то же время он становился братом своих мучителей благодаря совместному вкушению пищи; отныне общество, куда он вступил, переставало быть утилитарной ассоциацией, а становилось братством — собранием товарищей»48.
Школьные коммуны представляли собой бродячие сообщества школьников разных возрастов, причем для старших по возрасту и положению был предусмотрен ряд привилегий. Старшие назывались «попечителями» или «вакхантами», а младшие — «желторотыми». «Желторотые» фактически кормили своих «вакхантов», прося милостыню или воруя, а те за это защищали их. Такие отношения имели глубокое социальное значение.
«Семья не бросала на произвол судьбы ребенка десяти-двенадцати лет, отправив его странствовать по дорогам и чужим городам, она доверяла его более взрослому, а значит, более опытному школяру, лучше подготовленному к опасностям жизни. Этому старшему и передавалась родительская власть. И, несмотря на перегибы, его авторитет признавался не только подопечным — или жертвой, — но и общественным мнением. Общество не допускало мысли о том, что связь между желторотым и вакхантом могла быть разорвана, особенно со стороны первого»49.
«Сравните сами: формально совершеннолетние, но еще не считающиеся (по крайней мере, с точки зрения расхожего мнения) полноценными, взрослыми людьми, молодые люди отрываются от обычных занятий, среды, места проживания, и попадают в условия, во многом противоположные гражданской жизни — не правда ли, похоже на условия инициации? В этих обрядах молодежь так же выводится в некое пространство, в котором обычные законы не действуют — то ли мир духов (как символично это совпадение с названием молодых солдат “дедами”!), то ли магическое пространство, для прохождения испытаний. И полноценным членом племени считается только тот, кто выдержал эти испытания (в число которых входит также передача некоего сакрального знания, которое нельзя разглашать непосвященным — сразу вспоминаются положения об охране военной тайны!). Кстати, женщины к подобного рода мистериям не допускаются (по крайней мере, в массовом количестве)... А если официальные правила и церемониалы все-таки не до конца совпадают с ритуалами инициации первобытных племен, тот тут же с негласного ведома командования (и, в конечном итоге, всего общества в целом) подключается неформальная традиция, которую официальная власть скромно называет “неуставными отношениями” и делает вид, что с ней борется — и совместными усилиями ритуал инициации оказывается доведен до неолитического совершенства!»58
Отличительной особенностью таких церемоний является жесткость правил, которым должны подчиняться посвящаемые. Инициации сопровождают суровые телесные наказания, постоянные поддразнивания и подтрунивания, голод, жажда, изнурительный труд, выматывающие танцы, обидные оскорбления, и даже изнасилования и содомия — посвящаемые должны пройти через все это.
Большая часть обрядов инициации наполнена символизмом смерти и воскресения или повторного рождения. Посвящаемый как бы умирает для мира своего детства и готовится к «возрождению» в качестве нового духовного существа. Здесь возможны параллели с традицией различных «похорон», которые мы наблюдали в цуке.
Смерть посвящаемых символизирует их изоляция (армейская казарма!), а также различные хирургические операции. Это может быть обрезание или, например, выбивание одного из передних зубов — символ смерти новичка от руки сверхъестественного существа. Другие, менее важные операции — удаление волос с тела или лица (этот ритуал чаще всего встречается в племенах, которые не делают обрезания) и нанесение шрамов. В племени «людей-крокодилов» (Папуа Новая Гвинея) две трети тела мальчиков специально покрывается рубцами, которые напоминают узоры на коже крокодила.
Далее при желании каждый может поискать сходство присяги, всяких там погон, отдачи чести и прочего с нанесением шрамов, плясками вокруг костра, ритуальными жертвами и тп.
