Конфликт между начальником Генштаба генералом Балуевским и министром обороны Сердюковым как раз и возник на почве того, что гражданские специалисты, пришедшие вместе с бывшим руководителем налоговой службы в военное ведомство в качестве советников, – а их оказалось больше трех десятков – наряду с финансово-экономическими вопросами стали заниматься военно-стратегическими проблемами (перевод Главкомата и Главного штаба ВМФ из Москвы в Санкт-Петербург как раз и относится к таким военно-стратегическим вопросам, ибо при таком переезде неизбежно может ослабеть или даже на время прерваться система управления флотом, важнейшими составляющими которого являются морские стратегические ядерные силы). Видимо, амбициозная некомпетентность некоторых из этих советников, почему-то априори поддерживаемых новым министром, и вызвала решительный протест Балуевского, который он выразил в своем рапорте об отставке.
Нельзя решать столь важные и ответственные проблемы, как тот же переезд главкомата из одного города в другой, без серьезных научно-аналитических расчетов, без всестороннего исследования стратегических последствий такого решения. Все это, мягко говоря, неправильно. Что, кстати, утверждают не только в Генеральном штабе, об этом пишут в своих обращениях к президенту и министру обороны бывшие руководители ВМФ адмиралы флота Владимир Чернавин, Феликс Громов и другие военачальники («НГ» от 17.01.08, «Адмиральский бунт»). Но ни на их письма, ни на публикации газеты никакой официальной реакции не последовало.
ЖДИТЕ ОТВЕТА
И это еще одна проблема, которая очень ярко характеризует административный стиль руководства Анатолия Сердюкова: абсолютное игнорирование не только мнения профессионалов военной службы, но и общественности. Не будем вспоминать о том, что за год своего нахождения в должности министра обороны он не дал ни одного развернутого интервью средствам массовой информации, не провел ни одной публичной пресс-конференции, не объяснил налогоплательщикам, на деньги которых содержится армия и создается современная боевая техника, а также самим военнослужащим, что и как хочет сделать, какова цель его реформ.
Неясно и то, куда конкретно в конце концов пойдут деньги от проданных на аукционах участков московской земли и исторических зданий в центре столицы, а также чем именно занимаются вновь созданные организационно-инспекторское управление, управление по осуществлению прав собственника имущества организаций Министерства обороны и откуда у военных собственность, если все, что они имеют, принадлежит государству. И каковы результаты этой всей работы┘ Увы, об этом остается только догадываться.
До разговора с гражданской общественностью министр Сердюков не опускается. Вряд ли такой метод руководства может быть признан современным и достаточно профессиональным в демократическом обществе, к которому мы все сегодня стремимся.
И подобная неоправданная закрытость высшего лица на военном олимпе тоже одна из причин того, что реформ по-сердюковски не понимают не только в Генштабе, но и в самой армии. Она тоже, хочет этого кто-то или нет, становится источником конфликта. Непонятно, например, зачем сокращать главные и центральные управления Министерства обороны сразу на сорок процентов? Может, некоторые из них действительно лишние и их нужно полностью ликвидировать? А другие только слегка почистить от «балласта», на двух-трех должностных лиц? Или на отдел-другой? Почему нужно действовать по-валюнтаристски, кавалерийским наскоком, ничего никому не объясняя и не аргументируя своих поступков? Непонятно. И почему нужно снимать погоны со всех, кто, что называется, не состоит при оружии – с военных юристов, врачей, журналистов, тыловиков? Может, стоит сначала разобраться, кто необходим в погонах, а кто – нет? И к чему приведет такая кампанейщина?
.
.
