Однажды мир перевернётся (по слухам, года через три), придёт конец, потухнет солнце, земля распухнет изнутри и человечество исчезнет (ведь лучше там, где нету нас) в глубокой беспощадной бездне в тот недалёкий страшный час. А, впрочем, есть у нас надежда, одна, последняя – но есть. Конца страшащийся, утешься, не плачь, храни мужскую честь: последний шанс меж нами ходит, надёжный, крепкий и простой, и все его в честном народе зовут Никитой Джигурдой. Он – твёрд как сталь, а может, камень, – воздев лохматую главу, непобедимыми руками удержит землю на плаву, и разойдётся, развернётся, воскликнет: «Господи, прости!» - и громко прочитает Солнцу какой-нибудь монадный стих. Придётся Солнышку смириться, Никиту дабы ублажить: оно обратно загорится – и станем мы как прежде жить. А Джигурда ещё раз цыкнет зубами рыжему врагу и продолжать свой жизнецикл уйдёт в сибирскую тайгу, но заблудиться там не сдюжит, компас припрятав в бороде, зато тайга вдруг обнаружит, что затерялась в Джигурде.
Вот, предположим, астероид с огромной скоростью к Земле летит – и взрыв такой устроит, что никого уж не спасти. Американцы бы взъярились, изобрели бы бомбу враз, и космодиггер Брюс Уиллис с их точки зренья Землю б спас. Но это всё пустые басни – какой Уиллис, блин, когда у русских есть большой, прекрасный и совершенный Джигурда. Все звездолёты – волокита, потратить денежку предлог: до астероида Никита допрыгнет просто силой ног, затем взревёт шестьсотоктавно, лицом состроит страшный вид, и враг космический бесславно с плацдарма брани убежит.
Вот, предположим, терминатор за Сарой Коннор прилетел, простого русского солдата оставил тут же не у дел, всю ПВО поднял на вилы, царь-пушку взял наперевес и Сару в цех понёс плавильный (куда ж финальной драки без?). Все собрались искать героя, чтоб мог стереть бандюгу в мох. Запашных вызывалось двое, но райдер оказался плох. Потом Володю предложили – он дзюдоист, могуч в кости – и всё уже почти решили…вот только Дима не пустил. Потом на случай самый крайний решили враз рубить с плеча, отправить (выходя за грани) сражаться Ксению Собчак, но отказались от идеи, поскольку страшно стало вдруг, что весь завод сталелитейный она загонит под каблук. Но озаренье наступило: оно пришло само когда на Солнце замаячил милый, красивый, сильный Джигурда. Я полагаю, тут всё ясно: Никита Сару Коннор спас и взял себе на память красный субэлектронный робоглаз. Хотя опять от главной темы я в рассуждения ушёл: Никита есть у нас в системе, и это очень хорошо.
Но есть одна, друзья, граница, одна проблема есть у нас – она порой Никите снится, к нему являясь каждый час. Она под боком, близко-близко, и ничего страшнее нет, чем госпожа Божена Рынска из паутины Интернет. Она, как козырь, бьёт Никиту, легко, ударом языка, в её нападки мощь залита красноармейского полка, стоят за нею олигархи, весь бездуховный высший свет, и это хук в районе паха, большой зазубренный кастет. Пока Никиту выручает стоящий между ними стол: она грозит горячим чаем, творя гестаповский подпол. Но если опрокинуть столик, Никитин эрос обнажив, Никита заревёт от боли (вопрос – останется ли жив?). В сраженье двух титанов слова такой наступит поворот, такая будет босанова, что мир к чертям перевернёт, и с неба спустятся химеры, наступит конь в своём пальто.
Поэтому храните веру. Держите стол. Держите стол.