«Когда ушел из «Динамо», мы с Черчесовым первое время даже не здоровались...» Откровенное интервью Юсупова

Артур Юсупов завершил насыщенную карьеру — в которой, кажется, было все. Яркий старт в легендарном «Динамо» Силкина и выход на топ-уровень при Черчесове. Переход в «Зенит» и отказ «Витессу». Вызов на Евро из отпуска, странное время в «Химках» и три месяца в «Урале».

Мы обстоятельно поговорили в редакции «СЭ» и зафиксировали хайлайты.

Сказал Артиге: «Если на меня не рассчитываете, я в Грозный не полечу»

— Ты завершил карьеру в 35. А когда впервые задумался, что пора заканчивать?

— Планировал сделать это еще год назад. В мае, казалось, принял окончательное решение, но вдруг появился вариант с «Химками». Подумал: Москва, вроде неплохо... В сентябре, когда расторгли контракт, был уверен: заканчиваю сто процентов! Но позвонил спортивный директор «Урала» Игорь Смольников — уговаривал поехать к ним. Я снова в раздумьях, причем больше склонялся к тому, чтобы отказаться. В итоге согласился, но сразу сказал: давайте только до декабря.

— Почему?

— Уже понимал, что наелся футболом: стало тяжело переносить сборы, по два-три месяца не быть дома.

— За три месяца прочувствовал роскошь лучшей лиги мира?

— Все, что касалось Екатеринбурга, было топ: хороший город, стадион. Бани там отличные! Но вот выезды в первой лиге — это, конечно, ужас. Когда приехали в Набережные Челны, я сразу понял: ну привет, первая лига. В РПЛ таких условий уже нет.

Еще, как назло, «Урал» начал сезон дома, а когда я подписался, пошла серия игр в гостях. Хабаровск, Красноярск, Калининград. И все это с моей боязнью к самолетам — я же всю карьеру на диком стрессе летал.

— Самый страшный полет?

— Из Марбельи в Москву, после сборов. Над Средиземным морем трясло минут 40. Так жестко, что было ощущение: самолет теряет управление! Еще в Лиссабоне приземлялись во время сильного ветра. Тогда даже в новостях писали: самолет «Зенита» попал в сильную турбулентность при посадке.

— В «Зените» ты играл с Олегом Шатовым, который в «Урале» стал главным тренером. Что испытал, когда увидел его в новой роли?

— Это было очень неожиданно. Мы же с ним раньше общались — можно сказать, в неформальной обстановке. Плюс он помоложе меня. А тут — дает установки! Поначалу было непривычно. Но хочу отдать ему должное: Олег работает с невероятным энтузиазмом. Ты смотришь и понимаешь: человек это делает не за зарплату. Думаю, у него все получится: все-таки играл на хорошем уровне, работал с качественными тренерами.

— В «Урал» ты поехал после «Химок», с которыми расторг контракт спустя три месяца после подписания. Что это вообще было?

— Да я сам не понял. Не хочу жаловаться и говорить плохо про клуб, но по факту мне там не дали ни шанса. В Кубке выпускали второй состав — и даже в нем меня не было. Хотя я вроде не со двора пришел. Футболисты в команде, сотрудники административного штаба — никто не понимал, что происходит: «Почему ты не играешь? Как это возможно?»

Я решил не лезть с разборками. Посчитал: ну не хотят — не надо. Зато сразу понял: причины тут не футбольные. Если бы я не оправдал ожидания, на поле выглядел плохо — вопросов бы не возникло. Сам бы признал: не получилось. Но меня выпустили на 30 минут против «Оренбурга». И на этом все.

— Писали, что ты ушел из-за конфликта с Артигой.

— Конфликта не было. Допускаю, что существовала какая-то личная неприязнь ко мне. Но мы не ругались. Единственное, когда меня даже на Кубок не включали в заявку, а у нас был вылет в Грозный на матч с «Ахматом», я сказал: «Если на меня не рассчитываете, я не полечу». Думаю, на этом все было кончено.

На Хохлова и Кержакова смотрел как на богов!

— Финиш карьеры вышел не таким ярким, как старт: ты же выпускник легендарной академии Коноплева, которая вырастила не одно поколение топ-игроков. Объясни, в чем ее магия?

— Магия в том, что Юрий Петрович (Коноплев), царствие ему небесное, реально вложил в академию всю душу. Создал уникальные условия. И вот результат.

Знаешь, иногда ловлю ощущение, что сверху кто-то помогает... Когда посещаю церковь, всегда его вспоминаю. Говорю: «Юрий Петрович, благодаря вам многие дети стали счастливыми».

— Александр Селихов рассказывал, как в академии «Зенита» сбегал на дискотеки по занавескам. В Тольятти такого не было?

— Было еще веселее — всего и не расскажешь! Хотя нам запрещали вообще все, следили за дисциплиной. Камеры наблюдения, охранники, трехметровые заборы... Но через них все равно перелезали! Помню одного игрока — он тогда с порванными крестами был. Так ему даже костыли не помешали — забор был преодолен.

— Нужно имя героя.

— Не буду называть. Но футболистом он в итоге стал известным.

— В 20 лет тебя подписало «Динамо». Кто из звезд поражал на тренировках?

— В первый заход, до аренды в «Химки», — Хохлов. Для меня это вообще один из сильнейших футболистов в нашей истории. Еще Александр Кержаков! Будучи пацаном из Тольятти, смотрел на них как на богов.

Когда вернулся из аренды, в «Динамо» выделялись Самедов, Семшов. Игорь вообще такие плассеры исполнял — все по девяткам залетали! Хотя на тренировках они не особо феерили — было видно, что экономили силы. Знали, что все равно будут играть. Но выходили на поле [в официальных матчах] и показывали потрясающий уровень.

— В «Химках» ты застал Андрея Тихонова. На поле он такой же спокойный, как в жизни?

— Я бы так не сказал. На тренировках Тихонов очень сильно всем «пихал». Хотя ко мне почему-то относился хорошо. Я же, глядя на него, учился и пытался многое перенять. Например, когда отрабатывали передачи низом, у многих мяч дробил. У Тихонова же — 10 идеальных пасов из 10. И прием великолепный. Я после этого приходил домой и до вечера маленьким мячом долбил об стену: принимал, отдавал передачи, снова принимал.

Бюттнер с Ванкером смеялись, когда после тренировок я шел в зал. Мысленно отвечал им: «Начнется сезон — посмотрим!»

— Твой первый полноценный сезон в РПЛ — переходный чемпионат, когда «Динамо» всех влюбило своей игрой, но завалило весну и упустило чемпионство. Смолов и Самедов до сих пор уверены: все из-за Силкина.

— Я про Сергея Николаевича в жизни плохо не скажу. Во-первых, это он дал мне шанс в премьер-лиге. Во-вторых, «Динамо» же не первый клуб, который провел вторую часть сезона хуже первой. «Краснодар» часто до Нового года выглядит лучше, чем весной. Или то же «Динамо». Да и в «Сочи» у меня такое было: первый круг провели здорово, но после зимней паузы немножко расслабились. Это тоже из-за Силкина?

— При Черчесове состав «Динамо» был даже мощнее, но ты все равно выигрывал конкуренцию: у Нобоа, Ванкера. За счет качеств, которые уже были, или все-таки самоотдачи?

— В тот момент я этого не осознавал, но сейчас понимаю: в плане работоспособности я правда был молодец. Один пример: в Австрии при Черчесове были сумасшедшие сборы, жара страшная. Но между тренировками я шел на беговую дорожку. Однажды мимо зала проходили Бюттнер и Ванкер. Посмеялись надо мной: «Тебе не хватило?» Я улыбнулся, а про себя подумал: «Смейтесь, смейтесь. Начнется сезон — посмотрим».

И чем выше была конкуренция, тем больше я работал: с двойным, тройным усилием. Где-то и боженька помогал. Но выкладывался я на полную. Для болельщиков, может, это не всегда видно — на первом плане всегда те, кто забивает голы. Но тренеры такие вещи замечают.

Помнишь, Крис Нобоа пару лет назад стал лучшим игроком чемпионата? Его все хвалили, но никто не говорил о Цаллагове, который за него выполнял огромный объем работы и был в порядке. В какой-то степени я в «Динамо» эту незаметную роль тоже играл.

— Нобоа чуть не получил от фанатов «Динамо» за то, что после поражения гулял по торговому центру и улыбался. У тебя с болельщиками случались проблемы?

— Когда вернулся в клуб в 2019-м, негатива в принципе было больше, чем хороших моментов. И давления, с которым я, очевидно, не справился. Жил в стрессе.

— В 2011-м болельщики расстреляли футболистов из пейнтбольных ружей. Как ты отскочил?

— Это было при Петреску. В конце каждой тренировки он давал 10 минут, чтобы побить по воротам или отработать передачи. Но именно в тот день я куда-то опаздывал, поэтому дополнительно работать не остался. Ушел мыться. И когда вышел из душа, увидел Дмитрия Валерьевича [Хохлова]. А он весь в краске!

— В то время «Динамо» генерировало уйму историй: ты был свидетелем «угона» машины Бориса Ротенберга?

— Когда его «Порш» в центре поля припарковали?

— Да.

— Я увидел только результат. Кевин [Кураньи] сделал все так, что этого никто не заметил. Может, пару человек. Поэтому для всех и был такой шок. Идем на тренировку: вот первое поле, как сейчас помню — искусственное. А на нем стоит машина! Я поначалу не поверил глазам. Думал, это какая-то акция — сейчас розыгрыш будет.

— Раз уж заговорили про авто: что за авария у тебя произошла? Мне говорили, ты сильно разбил.

— Да, но, слава богу, это первое и единственное ДТП. Мне 21 год, опаздывал на тренировку... В Новогорск обычно ездил по Ленинградке, а тут зачем-то поехал по Волоколамскому шоссе. Ну и врезался в «Газель». Причем нормально так, руку повредил немного. Пока все оформили, опоздал на тренировку. Самедов потом рассказывал: «Еду и вижу аварию. Думаю: машина знакомая — хоть бы не кто-то из пацанов...»

— А что за машина?

— Audi A5. Повредил прилично — хорошо, что застрахована была. Но когда сделали — продал. Посчитал, что нефартовая.

Однажды Володя Гранат принес в раздевалку топор

— Петреску в «Кубани» разрешал игрокам выпить пива или вина после матчей. В «Динамо» было так же?

— Он нас однажды собрал после тренировки: «Ребята, только не пейте сейчас колу. Лучше — пиво». Переводчик тут же добавил от себя: «Только одно!»

— Были те, кто приезжал на тренировки с похмелья?

— Расскажу одну историю: декабрь 2014-го, у нас уже 15 очков в Лиге Европы и последний матч с ПСВ ничего не решал. Многие даже четвертые желтые карточки уже получили, чтобы обнулиться перед плей-офф. В воскресенье мы играли с «Амкаром» (победили 5:0). На следующий день — тренировка, во вторник — выходной. А в среду вылет в Нидерланды. И после этого отпуск, календарный год завершен.

В общем, когда в понедельник приехали на тренировку, вид у всех был не самый свежий. Лица кривые. Во вторник — то же самое. А в среду один человек даже проспал вылет. Все уже погрузились в самолет — звоним ему, а он сонным голосом: «Алло». Ждали полтора часа. Черчесов сказал: «Оплатишь штраф «Аэрофлоту». Я в тот момент думал, что ПСВ нас просто разнесет.

— Вы же выиграли.

— Да! И в целом ПСВ нас сильно «возил»: штанги обстучали, Шунин много выручал. Но в конце появился полумомент — и Леха Ионов, который вышел на замену, забил. Хотя до игры, казалось, все были просто никакие.

— Важно уточнить, что все это было при Черчесове, возможно, самом жестком тренере в плане дисциплины.

— Сто процентов. Он и тогда не отпускал ситуацию, говорил: «Матч престижный, готовьтесь! Нужен результат». В этом плане они с Владимиром Федотовым похожи. Мне нравится и такой подход, и требовательные специалисты.

Хотя тогда я этого, возможно, до конца не понимал, но сейчас скажу: Черчесов действительно сильный тренер. И, несмотря на конфликтные ситуации, которые у нас возникали, давал очень хорошие тренировки. Учил: «Мы отрабатываем четыре-пять вариантов развития атаки, но на поле у вас всегда есть выбор — там вы хозяева ситуации». Таким образом, у нас были минимум пять готовых опций, и каждый четко знал, что делать, как перемещаться. Плюс дисциплина: все отрабатывали сзади, никакой игры на чистых мячах.

— Легионеры это тоже сразу принимали?

— Конечно. Но у нас и коллектив этому способствовал: Гарик Денисов мог внезапное собрание провести. Плюс иностранцы — реально профессионалы: Кураньи, Джуджак, Ванкер...

— Вальбуэна!

— Вот, может быть, у него было чуть больше свободы. С поправкой на то, что он — реально звезда уровня сборной Франции. Но на его статистике это не отражалось — Матье делал разницу: забивал, раздавал много голевых.

— Как Вальбуэна отреагировал, когда Владимир Гранат поставил для него детский стульчик в столовой?

— Улыбнулся. Но у нас много таких подколов было. Например, Гордон Шиндельфельд внешне был очень похож на дровосека. Так Володя Гранат однажды принес в раздевалку топор и положил ему в шкафчик. Я поражался: это как надо заморочиться ради шутки, чтобы целенаправленно купить топор, причем огромный, с деревянной рукояткой, и привезти его на базу.

Кусаю «Сникерс» и слышу хруст — минус два зуба! Первая мысль: хоть бы Дзюба не увидел

— Ты сказал про собрания от Денисова. А насколько внезапным был его конфликт с Черчесовым в перерыве матча с «Зенитом» — или к этому все шло?

— К этому шло, потому что в команде у многих были проблемы с [заканчивающимися] контрактами. Я, например, в том матче из-за этого остался на замене, а еще раньше вообще в заявку не попадал. Вот Игорь и высказался сгоряча, от обиды — и пошло слово за слово.

— По факту Денисов заступился за тебя и предъявил: «Почему я выхожу на уколах, а человек, который набрал топ-форму и прямо сейчас один из лучших, не играет?»

— Мы с Гариком в принципе неплохо общались. Мне было очень комфортно с ним играть. И ему, думаю, тоже. Но, во-первых, не факт, что со мной на поле матч закончился бы по-другому — все же играли с «Зенитом». Во-вторых, меня же не на пустом месте не включили в состав — в руководстве наверняка были недовольны ситуацией с контрактом. Вот и решили наказать. Да и Черчесов знал, что у меня уже с «Зенитом» что-то намечается, и поэтому принял такое решение.

Перед следующим матчем с «Локомотивом» он меня вызвал и объявил: «Ты завтра вне заявки. Когда решишь вопросы — все будет нормально». Я ответил: «Спасибо, для меня так даже лучше».

— Почему лучше?

— В то время было невыносимо сидеть на скамейке. Лучше уж на трибуне! Так ты вообще не участвуешь, а когда в запасе — это дополнительный стресс. Заезд, ожидание матча — в итоге ты не играешь, и все вхолостую.

— После истории в раздевалке у тебя изменилось отношение к Черчесову? В момент конфликта он же и по тебе «прошелся» — Денисов говорил об этом в интервью.

— На самом деле, этот случай — лишь малая часть того, что творилось в «Динамо». Процентов 20. Остальное просто не вышло в свет и было гораздо масштабнее. Но я бы не хотел к этому возвращаться спустя столько времени. Прости, какой был вопрос?

— Черчесов.

— Точно! Когда я ушел из «Динамо», первое время мы даже не здоровались — просто проходили мимо. Сейчас, спустя время, я понимаю: тренер — главный человек в команде, как он скажет, так и должно быть. К тому же Черчесов, повторюсь, реально хороший специалист, который по факту многое мне как игроку дал. Но в тот момент я такие вещи, конечно, до конца не осознавал: был молодым, вспыльчивым, неопытным.

— Перед матчем с «Зенитом» ты уже договорился, что новый сезон начнешь в Питере. Сейчас не жалеешь?

— Много раз сам себе задавал этот вопрос. Конечно, там не все сложилось, но конкуренция была сумасшедшей. На моей позиции — Хави Гарсия, Витсель, Данни. Они в Лиге чемпионов разницу делали — против «Валенсии», «Лиона»... При этом я в первом сезоне сыграл больше, чем в половине матчей, процентов 60. Выиграл трофеи, дебютировал в Лиге чемпионов, получил вызов в сборную. Не так уж плохо.

— Конкуренция с Витселем и Гарсией тебя не смущала?

— В «Динамо» тоже был сильный состав. Нобоа, Денисов, Ванкер, Вальбуэна и я — на пять человек три места в старте. Да, в «Зените» все равно чуть сильнее, но я рассуждал так: мне уже 25, я прогрессирую, расту. Естественно, в конечном счете признаю, что мог бы сыграть лучше. Если бы был понаглее. А то я этих звезд увидел и чуть-чуть потерялся. Это, кстати, к истории с Ванкером и беговой дорожкой: в «Динамо» я вкалывал, а тут чуть успокоился. Нельзя было этого делать.

— Мне рассказывали, что от Витселя многие были в восторге — очень приятный в общении и никакой звездности.

— Да, несмотря на то что мы конкуренты, всегда помогал, подсказывал. Я дебютировал в Суперкубке против «Локомотива» — у меня папа приехал на игру, помощник агента. После игры мы пошли в ресторан. А я так плохо сыграл — был очень расстроен, несмотря на то что «Зенит» победил.

За соседнем столом сидели легионеры. Ко мне подошел Витсель, спросил, что случилось. Отвечаю: «Да сегодня в игре вообще ничего не получалось...» А он: «Слушай, ну, во-первых, команда-то победила. Во-вторых, когда я сюда приехал, у меня первые полгода не шло. А ты тут первый день — даже не заморачивайся!»

— Главная российская звезда того «Зенита» — Артем Дзюба. Удивлен, что ты уже закончил, а он до сих пор пылит в РПЛ?

— Мне он всегда нравился как нападающий. Высокий, габаритный — обычно такие футболисты деревянные. Но Артем очень техничный. Дилетанты этого, наверное, не видят, но обрати внимание: если Артем скидывает под удар, то отдает точно в ногу. Так, чтобы ты с правой забил гол. Техника, габариты, характер — ничего удивительного в том, что Дзюба до сих пор в РПЛ.

— История, с которой он сразу ассоциируется?

— При мне Дзюба выдал под миллиард шуток — одну точно не вспомню. У нас с ним есть фото, где я без двух передних зубов. Это случилось, когда мы летели на матч с «Бенфикой». У меня зубы уже пошатывались. В самолете принесли паек — там был сникерс. Как сейчас помню: кусаю и слышу хруст. Минус два зуба! Первая мысль: «Блин, главное, чтобы Дзюба не увидел». Скрывал как мог. Но, естественно, он заметил — сразу пошли смешки по самолету. Было весело!

— Что с зубами-то?

— В Лиссабоне поехал в клинику — сделали временный вариант. А уже дома сходил еще раз — и залечили полноценно.

— Состав того «Зенита» недавно вспоминал Александр Кокорин. И пришел к выводу, что «РПЛ стала говном, причем еще в 2019-м». Ты согласен?

— Я так говорить не буду. Но то, что в 2016-м или в 2017-м было лучше, чем сейчас, это однозначно. Мне вообще казалось, что с 2013 по 2016 год РПЛ была даже сильнее чемпионата Франции. Когда встречались с их клубами в еврокубках, без проблем проходили — что «Зенит», что «Локомотив», что «Рубин».

Сейчас, конечно, лига 1 мощнее в сто раз. Но тогда у них уровень был другим. Помнишь Ангбана? Он пришел из «Меца». Хороший футболист. Но не скажу, что прям лучше россиян из «Сочи». То есть, если он во Франции играл, то и наши спокойно бы могли.

Администратор сборной выдал экипировку: «Едешь на Евро». Вечером публикуют состав — а меня в нем нет

— Тебя и Денисова связывает не только история в раздевалке «Динамо». В 2016-м ты заменил Игоря в заявке сборной России на Евро — и узнал об этом в отпуске.

— Это тоже запутанная история. Мы провели последний матч в сезоне — против «Динамо». В «Зените» было пять человек, которые стабильно вызывались в сборную России: Шатов, Кокорин, Дзюба, Смольников, Лодыгин. Но экипировку выдали еще и мне. Я спросил у администратора: «А мне-то зачем? Я тоже еду?» Он ответил: «Да». Я такой: «Ну класс». Хотя даже не рассчитывал — уже в отпуск билеты купил. Но уехал домой радостный. Позвонил всем близким, рассказал — за меня все порадовались. Вечером публикуют список — и меня в нем нет.

— Зато в отпуск улетел.

— Причем во Францию. Даже пошел на матч, в котором Денисов травмировался. В итоге меня вызывают, а у меня ни экипировки, ни бутс — вообще ничего нет. Максимум кроссовки, чтобы побегать. Хотя я вообще не тренировался: в отпуске обычно две недели расслабляюсь, а потом начинаю работать. И вот спустя эти две недели еду в команду, которая все это время готовилась к Евро и уже на ходу.

Приезжаю в отель в 9 утра. В 10 — отъезд на тренировку. Экипировку мне выдали, бутсы взял у Нойштедтера — на полразмера меньше. У меня ноги не сгибались! Но самое смешное: после каждой тренировки два игрока шли на интервью. Позвали меня — а с меня пот градом! Не останавливаясь. Стою на интервью — потею. Захожу в автобус — то же самое. Подходит Слуцкий: «Да хорош потеть — тренировка час назад закончилась!» Из меня, видимо, после отпуска все выходило. Первые дни было ужас как тяжело. Но втянулся и за пять-шесть дней набрал форму.

— Спустя пару лет Слуцкий звал тебя в «Витесс». Как можно было отказаться?

— В то время все навалилось: аренда в «Ростов», который после Кучука возглавил Карпин, «кресты», возвращение в «Зенит». В итоге я полетел на сборы, но «Зениту» я уже был не нужен. И в этот момент меня позвал Слуцкий, а потом и Карпин. Если отмотать время назад, сейчас бы, наверное, поехал в Голландию. Классный опыт: пожить в Европе, поездить на велосипедах, поиграть против «Аякса», ПСВ. Но тогда нужно было быстро решать — срываться в другую страну и лигу, не зная языка... Вот и отказался. Сказал Слуцкому: «Здесь худо-бедно все знаю — родные рядом». Он ответил: «Так и будешь худо-бедно».

— И ты выбрал «Ростов». Быстро привык к диетическим требованиям Карпина?

— У меня с весом вообще не было проблем: если и набираю, быстро скидываю.

— Но сахар и сладкое в команде запрещены.

— Это запрет из серии: выходишь за территорию базы и ешь, что хочешь. При этом Карпин пытался до всех достучаться. Говорил: «Вы свои машины 80-м бензином заправляете или 98-м?» Вот с организмом то же самое — должно быть качественное топливо. Если у кого-то был лишний вес, Валерий Георгиевич, конечно, предъявлял.

Если сейчас тратить как во времена «Зенита», долго не протяну

— Четыре года в «Сочи» — твое лучшее время со времен «Динамо»?

— Сто процентов! Первые два года — просто сказочные. В такие моменты даже не задумываешься о деньгах — просто получаешь удовольствие от футбола. Я приехал на минимальный контракт — мне вообще все равно было. Я кайфовал от тренировок, коллектива... От города, в конце концов: в Сочи многие в отпуск приезжают, чтобы отдохнуть. А ты там живешь и работаешь — играешь в футбол.

— Три года назад ты говорил в «Разговоре по пятницам»: «Закончу с футболом — встану на горные лыжи». Откуда такая тяга к экстриму?

— Да тяги нет — просто всегда нравилось, как со стороны выглядит. Думал, как-нибудь попробую. Так что, когда в интервью меня спросили про лыжи, я и ответил: «После карьеры начну». Но пока так и не встал. Вот недавно в Сочи как раз летал — там была возможность. Но как-то не решился. Отложил.

— Александр Кержаков потерял целое состояние, вложившись в нефтеперерабатывающий завод. Денисов, наоборот, еще в «Анжи» зарабатывал на недвижимости, как в футболе. Твои накопления за всю карьеру позволяют больше не работать?

— Если брать две эти истории, то я где-то посередине: есть сбережения, есть недвижимость. А по поводу «не работать» — все зависит от уровня жизни. Если тратить, как во времена «Зенита», то, конечно, долго не протяну: расходы всегда растут вместе с доходами. Но для размеренной жизни мне надо не так уж много: [оплатить] еду, свет, газ. В общем, хватит, дай бог.

Хотя сидеть без дела в планах точно нет. В ближайшее время определюсь — допускаю, что поиграю в Медиалиге. Плюс хочется еще во что-нибудь вложиться, тем более варианты есть, но не чтобы тратить, а чтобы помогать другим. По молодости об этом не задумываешься, но сейчас понимаешь: есть вещи поважнее гулянок. К ним-то меня уже не тянет.