«Допустим, уволят меня завтра. Ну и?» Большое интервью с Валерием Карпиным

Обсудили самые актуальные темы: от «Динамо» и проблем Умярова до окончания перестройки сборной России и критики лимита на легионеров.

В российском футболе есть люди, не нуждающиеся в особом представлении. И Валерий Карпин – один из них. Мы встретились с ним в Новогорске – перед матчами России с Иорданией и Катаром, на фоне слов тренера сборной про возможную отставку из московского «Динамо». И обсудили самые актуальные темы – и лично для Карпина, и для его команд, и для российского футбола.

Возвращение в Москву, проблемы «Динамо». Сколько ещё готов работать в сборной

– Недавно прошёл День знаний. Попали к дочке в школу?
– Естественно, нет – я не успел. 31 августа играли в Махачкале поздно вечером, а на следующий день уже был в Новогорске. Так что не попал к дочке в школу.

– Сильно расстроились, что не попали?
– Хотелось бы, конечно, всё-таки в первый раз – в первый класс.

– Это уже привычная история, что пропускаете важные семейные дни?
– Опять же, к сожалению, да. Понятно – хочется. И не только 1 сентября. Бывает, что и дни рождения пропускаю, когда вся семья собирается. Хочется там быть. Но что есть, то есть.

– В Москву вы сейчас вернулись на постоянку. Насколько чаще теперь бываете с близкими?
– Да даже если просто посчитать… Каждый выезд занимал минимум четыре дня. Сейчас – два. Просто из-за логистики.

– Есть вещи, на которые теперь находится время, а раньше – никак?
– С женой сходить в театр, с детьми – в цирк или в океанариум. Раньше таких свободных дней почти не было – они проходили в разъездах.

– На что в театр ходили?
– В августе ходили на «Квартет И». Как всегда с юмором и иронией.

– Вы уже полгода в Москве. Какой её нашли, живя здесь именно постоянно?
– Краше и чище стало, лучше. Да и я всё равно приезжал сюда. И видел город каждые два месяца.

– Глобально, если оценивать состояние Карпина год назад и сейчас, на сколько процентов вам стало проще жить и работать?
– Процентов на 50.

– Сейчас совмещение вам особенно в кайф? Можно отвлечься от проблем в клубе. Или вы не рады, что сейчас нет возможности решать все сложности в «Динамо»?
– Что значит рад или не рад? Это данность. У всех же было понимание, что так будет. Но, естественно, никто не знал, как именно произойдёт в «Динамо».

– Могло быть и семь побед на старте сезона.
– А могло быть как сейчас.

– Однако психологически сейчас оказаться в сборной – скорее в плюс?
– С одной стороны, наверное, да. С другой – наверное, нет.

– Почему «наверное, да»?
– Голова переключается. Сейчас три дня выходных во всех командах, футболистов распустили. Так что в эти дни пришлось бы ходить, гонять мысли. А тут я переключаюсь на другую деятельность.

– Учитывая старт в РПЛ, у вас сейчас самый тяжёлый месяц в карьере?
– Бывало и тяжелее, наверное.

– Когда? В «Спартаке» в 2009-м?
– Например, да – тогда гораздо тяжелее было. Там вообще чуть ли не на последнем месте шли… А в «Армавире» было ещё сложнее.

– А с «Ростовом» корректно сравнивать – когда вы только туда пришли?
– Некорректно, так как там были другие задачи, другой уровень команды и ожиданий.

– Но сейчас груз ожиданий разве не давит больше?
– На меня – нет. Я знал, что будет тяжело.

– Было ощущение, ожидания даже: Карпин приходит, «Динамо» всех обыгрывает и борется за чемпионство. А реальность оказалось другой.
– Я и не считал, что приду и будет 10 побед. Знал, что будет тяжёлая, напряжённая работа.

– А не дело ли в штабе, что вы не всех взяли? С Онопко, например, вас не только работа связывает.
– Взаимосвязи нет – тут в «Динамо» хороший штаб и нужные люди. А без Виктора Савельевича я и до «Ростова» работал, да и в «Ростове» первые годы.

– Переключение от клуба к сборной у вас срабатывает по щелчку?
– Не знаю, по щелчку или нет. В воскресенье ночью прилетели из Махачкалы. Утром проснулся – и уже другие футболисты, подготовка конкретно к Иордании, видео про нового соперника: думаешь, кто будет играть. Тебе просто некогда думать о другом, ситуация сама заставляет переключиться.

– А спать сейчас, когда снова совмещаете сборную и клуб, стали хуже, чем весной?
– Что сейчас сна стало меньше — точно. Например, весной можно было бы лечь спать, а сейчас надо ещё подготовить теорию.

– Это скорее про рефлексию, переживание проблем.
– Вам хочется услышать что? Что я не сплю и переживаю? Да, негативные результаты сна не добавляют.

– Ваши слова про отставку после игры в Махачкале срезонировали.
– Меня спросили: как я отнесусь к отставке? А как к ней можно отнестись? Что мне, сказать, что не уйду? Когда любой тренер подписывает контракт, он должен быть готов к отставке, так что это может произойти когда угодно. Всё зависит от результатов.

– Когда пришли в «Динамо», какой старт ждали?
– Естественно, не такой. Но что будет тяжело – да, понимал.

– Сейчас понимаете, когда игра станет лучше?
– Дело не столько в игре, сколько в результате. А результат часто зависит от одной ошибки – либо с одной стороны, либо с другой.

– Руководство клуба может быть недовольно, и вы можете повлиять на их настроения словами.
– Если их это интересует – могу объяснить, да.

– Как это сейчас происходит?
– Мы каждый день общаемся.

– У вас уже была ситуация, когда вы стартовали в сборной России и не смогли продолжить работу в «Ростове». Сейчас сложнее?
– Когда я только возглавил сборную в 2021-м, было тяжелее. Не было опыта на двух работах, скажем так, плюс тогда были официальные матчи.

– За эти пару месяцев не пожалели, что возглавили «Динамо»? Что не отдохнули до конца?
– Ну, пару раз мысль проскакивала. Когда можно было бы пойти спать – а надо ещё что-то сделать. Работы стало кратно больше.

– Мы отстранены уже три с половиной года. Был ли момент, когда вы подумали, что возвращение стало ближе?
– Не вижу смысла заниматься самообманом, тем более в ситуации, где от меня ничего не зависит.

– Вы себе отводите срок, сколько лично готовы ждать?
– Он контрактом отведён – 2028 год.

– А если и тогда не вернут?
– Посмотрим. Люди и ситуации меняются. Посмотрим, что будет через три года.

– Моуринью недавно сказал, что чуть ли не вечно готов работать.
– Каждому своё. Я вечно не готов. У меня ещё есть семья и маленькие дети. Отметка сейчас есть – 2028 год.

– Есть ли какой-то личный пунктик? Что вы себе сказали: я должен доработать до возвращения в любом случае.
– Не хотелось бы теоретизировать. Никаких «пунктиков» нет, но вернуться в официальные матчи, очевидно, все в сборной – и я в частности — очень хотим.

Что не так с Умяровым. Окончание перестройки сборной. У Батракова и Кисляка есть потолок?

– Когда сборная России опубликовала состав, в котором не было Наиля Умярова, «Спартак» сделал про него такой пост: он лучший в РПЛ по количеству минут на поле (600), лучший полузащитник по количеству удачных ТТД (459), лучший полузащитник по количеству точных передач (340), лучший полузащитник по возвратам мяча (115), лучший игрок «Спартака» по пробегу (69 км). Видели это?
– Да, видел. Но по статистике всегда есть или могут быть вопросы. Сколько пробежал и куда. Сколько передач отдал, на сколько метров и куда.

– Окей, тогда к другой статистике. С момента отстранения на позиции Умярова в сборную вызывались Данил Пруцев, Матвей Кисляк, Дмитрий Баринов, Данил Глебов, Александр Черников, Даниил Фомин, Артём Карпукас, Максим Мухин, Александр Коваленко, Кирилл Кравцов, Ярослав Михайлов (последние двое – на игру с Египтом, где играла молодежь). Неужели за всё время отстранения вы не посчитали Умярова достойным вызова в сборную?
– Ну, во-первых, не все, кого вы назвали, играют на одной позиции с ним. А во-вторых, он начал играть на том уровне, на который можно обращать внимание, последний год.

– И что сейчас не так?
– У нас есть Кисляк, Черников, Баринов, Глебов. Это люди, которые уже знают все требования, они не первый раз здесь. На данном этапе решили использовать их, а не новичка.

– Если не вызывать Умярова, как он ваши требования узнает?
– В какой-то момент, возможно, вызовем. Есть конкуренция. В сборной есть опорные полузащитники, которые, как мы считаем, более адаптированы к требованиям. А вызывать по пять-шесть новичков, как это было два года назад, мы уже не будем. Вот приехали, например, Лукин и [Кирилл] Глебов – этого достаточно.

– Почему двух новичков достаточно? Что изменилось?
– Раньше шла перестройка команды. С той, которая закончила отбор, до её нынешнего состояния. Прошло почти четыре года, из того состава остались Головин, Миранчуки, Баринов, человек пять-шесть, наверное.

– Значит, перестройка завершена?
– Мы сейчас уже выбираем из большей обоймы футболистов – вы сами перечислили опорников, которых мы пробовали. В 2022-м такого не было. С крайними нападающими – такая же история, есть большая обойма. И это мы ещё не вызвали Садулаева, [Зелимхана] Бакаева. Хотя есть и позиции, где конкуренция меньше.

– Центральный защитник?
– Ну или нападающий.

– Был ли кто-то в вашей тренерской карьере, кто впечатлил больше Кисляка и Батракова? Вы видите у них потолок?
– Не вижу.

– Дальше – только звёзды?
– Спокойнее. А то у нас сразу «только звёзды», а через год что-то случается – и что-то они дальше не растут.

– Но впечатление мощное?
– Хорошее впечатление. Поэтому они и в сборной. Всё.

– Уезжать из РПЛ им надо?
– Это им решать.

Проблемы лимита на легионеров и потолка зарплат. Желание не отпускать звёзд РПЛ в Европу – это неуважение?

– С какими мыслями читали заявление министра спорта про ужесточение лимита?
– Ни с какими. Изначально было заявлено, что это политическое решение. Да и не в первый раз уже.

– Сейчас будет жёстче.
– Мы это уже проходили.

– Вы главный тренер сборной. Ваше мнение по лимиту должно быть важным, к нему должны прислушиваться.
– Давайте так: моё отношение к лимиту знают все.

– Да, вы говорили, что всё сказано в 2009 году. Но многие тогда ещё не родились или читать не умели.
– 16 лет прошло – за это время даже тот, кто не родился, научился читать.

– Хорошо, но лимит ведь, в принципе, может быть во благо?
– Смотря какой.

– С учётом того, что ужесточение лимита направлено на увеличение игрового времени у россиян, как вы к этому относитесь? Именно как тренер сборной России.
– Посмотрите на футболистов, которые появились за последнее время, при нынешнем лимите. Батраков, Кисляк, Кирилл Глебов, Лукин, до этого – Карпукас, Данил Глебов, Литвинов, Сильянов… Все они появляются при нынешнем лимите.

– А если это мало?
– Такой вопрос: что лучше – если будет много посредственных или меньше, но хороших? Что предпочтёт любой тренер?

– Меньше, но хороших?
– Ну вот и всё.

– А с вами связывались, чтобы услышать мнение?
– Со мной – нет.

– А если бы позвали, какие аргументы вы бы использовали?
– Для начала я бы послушал. Услышав, что они хотят, смог бы привести свои аргументы.

– Вам скажут: много легионеров среднего уровня, надо, чтобы на их месте играли молодые россияне.
– А я думаю, что молодые россияне должны выиграть конкуренцию хотя бы у легионера среднего уровня, тогда они будут расти.

– А в ещё одну инициативу – потолок зарплат – верите?
– Я не понимаю, как это в принципе возможно не в закрытой лиге. Есть примеры КХЛ, МЛС, НХЛ – это коммерческие лиги, оттуда никто не вылетает. И насколько я понимаю, таких трансферов, как в футболе нет. Как это может работать в РПЛ – не знаю.

– Если вы против того же ужесточения – не хотите с этим бороться? Отстаивать свою точку зрения?
– Свою точку зрения я готов отстаивать, но также есть клубы, лиги и федерации. Думаю, их мнение должно учитываться.

– И ещё одна дискуссия – про отъезд звёзд РПЛ в Европу. Она возникла после того, как у Сперцяна сорвался трансфер в «Саутгемптон». Вопрос «уехать или остаться в РПЛ» преподносится как вопрос уважения к своему чемпионату.
– Уважение тут при чём? Разве не уезжают из Испании в Англию, из Англии в Германию, из Германии в Италию?

Рефлексия от поражений, запрет на чтение критики. Почему Карпин не переживает из-за возможной отставки?

– Стало ли сейчас больше давления, медиа в вашей жизни, инсайдов вокруг?
– Возможно, но я этого не знаю. Кто, что и где пишет нового? Всё, как было, так и остаётся.

– Вы быстро отходите от поражений или долго рефлексируете?
– Смотря после какого матча. Бывает, что 0:4 проиграл, но понимаешь, из-за чего это. А бывает, что вроде бы всё сделали хорошо, однако всё равно проиграли. Тогда понимания меньше, а рефлексии больше.

– И как снимаете это давление с себя?
– Только тренировками. Чем быстрее к ним возвращаюсь – тем лучше.

– «Спартак»-2009, сборная России, «Динамо» сейчас. Где давление было больше?
– Я не знаю, как это оценить. Журналистов больше? Я их вижу только после игр, а про матчи не читаю.

– Как у вас получается не читать критику?
– Очень просто. В 2009-м читал, а потом сказал себе, что это нельзя читать.

– А вам ничего не отправляют?
– Мне – нет.

– Например, недавние слова Тимура Гурцкая. Он сказал: чем быстрее вы расстанетесь с «Динамо» – тем лучше.
– Мне такое не отправляют.

– А если друзья скинут тактический разбор «Динамо»?
– Кто мне это будет скидывать? Футбольные друзья мне позвонят и что-то скажут, а не будут писать в телеграм-каналах. Никто не знает, как мы готовимся к матчам, что хотим сделать.

– Если такой вопрос возникает, то вы можете подробно рассказать другу ситуацию.
– Это надо часов пять сидеть и общаться, и то всего не обсудить.

– Сейчас сентябрь 2025-го. Пусть это и не самый сложный период в карьере, но таких трудностей не было давно. Однако по нашему общению есть ощущение, что как-то по-особенному вам с этим справляться и не надо.
– Не знаю, какие у вас впечатления, но как-то справляюсь.

– И не бывает моментов, что руки просто опускаются?
– Минуты прострации – да. Когда всё сделали верно, а выхлопа нет. Однако это проходит через час.

– Но для болельщиков, журналистов есть маркер – когда тренер начинает отвечать на вопросы об отставке.
– Я не вижу в этом ничего такого. Уже говорил как-то, что могу и завтра уйти. Допустим, меня уволят завтра – ну и? Ну, так и вас завтра уволить могут.

– Могут.
– И что, вы умрёте?

– Не умру.
– Ну вот и я не умру.

– Акинфеев говорил: «Я проснусь – а команды нет. И что мне делать?»
– Когда я заканчивал с футболом, тоже, наверное, думал так. А сейчас, как я уже говорил, есть семья и маленькие дети, которых надо воспитывать.

– 10 лет назад у вас такого не было.
– Нет, конечно. Не знаю, когда это поменялось. Есть вещи, которые я могу контролировать. Увольнение не такая вещь. Захотят меня уволить – я не смогу на это повлиять. Тогда зачем из-за этого переживать? Я могу повлиять на футболистов, на тренировки, на игры. На всё остальное – не могу. Тогда зачем мне переживать из-за того, на что я не могу повлиять?